Истории афганских ветеранов

Наши командиры и разведчики дали слово “духам”, что сарбозов в нашей колонне не будет, но те, видимо, решили в этом убедиться лично. После того, как досмотр был закончен, “духи” сказали: “Погодите, сейчас мы дорогу разминируем, и вы поедете дальше”. То есть они четко подготовились к этому действию: туда они нас пропустили, а пока мы не вернулись, заминировали дорогу. Если бы мы их обманули, то нам бы всем пришел кирдык. Нас либо сожгли бы из гранатометов, либо, если бы мы решились на прорыв, то подорвались на установленных минах. 

Надо двигаться дальше, но было уже почти 17-00. В том районе обстрелы, как правило, начинались с окончанием светлого времени суток, “духи” обстреливали колонны и уходили по темноте. Я не рискнул ехать дальше, приняв решение остаться на ночлег. Пока мы стояли, бойцы налили в консервные банки немного бензина, чтобы в ведерке вскипятить воду для растворимого кофе. В сухих пайках были банки с сыром, кашей, тушенкой, так что можно было сытно поужинать.

Раз в неделю какую-нибудь из наших колонн обязательно обстреливали. Каждый раз кого-то из солдат пули все-таки слегка цепляли. Иногда водители жаловались, что пули их достигали буквально на излете: пробив дверь и потеряв скорость, они лишь больно били в ребра, не причиняя ранений. Обстреливали нас даже в расположении батальона. У нас рядом с модулем, в котором мы жили, стояла электростанция, так душманы очень любили обстреливать ее из минометов.

Естественно, после выполнения задачи, когда начинаешь понимать, что все происходило буквально на грани жизни и смерти, тебя такие чувства обуревают, что мандраж - это ничто по сравнению с ними. Нам однажды пробили бак, мы садились на вынужденную и чуть не попали в плен. Душманы шли на нас цепью, оставалось метров сто и уже были видны их бородатые ухмылки, ведь за вертолетчиков и десантников им платили большие деньги.

Помимо боевых выходов за пределы расположения, у нас еще несколько взводов сидели на заставах. То есть, у меня еще две заставы были выносных, которые имели свою зону ответственности, за обстановку в которой они отвечали. И на этих заставах вели свою дополнительную разведку. Рядом проходила трасса Кабул – Хайратон и я отвечал за то, чтобы транспорт, который шел по трассе, не подвергался обстрелам. Так сказать, за безопасность в зоне ответственности. Да, там часто случались обстрелы, особенно второй взвод частенько по ночам обстреливали.

Мне повезло, что со мной был Шабышев Сергей, миномётчик. Он шел подальше от меня, и я как-то повернулся на него случайно, и увидел его испуганные глаза, такие квадратные, но не понял почему. Он замер, смотрит вниз, я проследил за его взглядом и с ужасом увидел, что я левой ногой прошёл мимо растяжки, а подъемом правой уже цепляю её. И уже не могу её не зацепить, потому что нога летит в движении. В этот момент я просто глазами нашёл, куда прыгнуть, и нырнул за камень. Хотя и считается, что ОЗМ-72 поражает практически все в радиусе 25 метров, осколки этой мины просто пошли выше.

Когда мы приехали в полк, высунув головы из БТРа увидели, как к нам летит дикая толпа: небритые, в майках, в шлёпках, в кроссовках. Кто-то в спортивных штанах, кто-то в шортах, сделанных из обрезанных штанов. Все орут: “Замена!”, я думал нас просто разорвут. И давай искать среди нас земляков. Среди дембелей оказался кто-то из Таганрога, по-землячески он, поглядывая на мои китель и шинель, сказал: “Они тебе здесь нахрен не нужны. Короче, мне шинель нужна, а вон тому пацану китель. Не бойся, сейчас все порешаем”. В общем, после этого набега дембелей мы стали похожи на ощипанных цыплят. Полк весь жил в палатках, практически в пустыне, где в радиусе тридцати километров не было ни одного дерева.

Охрана дворца имела довольно-таки сложную систему и имела четыре кольца охранения. Снаружи дворцовый комплекс охранялся бригадой афганской национальной гвардии, чьи казармы находились рядом с крепостной стеной. Внутри комплекса охраной занимался мой батальон, а также подразделение афганской безопасности ХАД, имевшее позывной “Гвоздика”. Непосредственно вокруг Президента находились ребята из нашего КГБ, на которых была возложена задача по охране руководителя афганского государства, и личная охрана Президента Афганистана, состоящая только из узбеков.