Воспоминания участников
современных войн и конфликтов

Раз в неделю какую-нибудь из наших колонн обязательно обстреливали. Каждый раз кого-то из солдат пули все-таки слегка цепляли. Иногда водители жаловались, что пули их достигали буквально на излете: пробив дверь и потеряв скорость, они лишь больно били в ребра, не причиняя ранений. Обстреливали нас даже в расположении батальона. У нас рядом с модулем, в котором мы жили, стояла электростанция, так душманы очень любили обстреливать ее из минометов.

Естественно, после выполнения задачи, когда начинаешь понимать, что все происходило буквально на грани жизни и смерти, тебя такие чувства обуревают, что мандраж - это ничто по сравнению с ними. Нам однажды пробили бак, мы садились на вынужденную и чуть не попали в плен. Душманы шли на нас цепью, оставалось метров сто и уже были видны их бородатые ухмылки, ведь за вертолетчиков и десантников им платили большие деньги.

Помимо боевых выходов за пределы расположения, у нас еще несколько взводов сидели на заставах. То есть, у меня еще две заставы были выносных, которые имели свою зону ответственности, за обстановку в которой они отвечали. И на этих заставах вели свою дополнительную разведку. Рядом проходила трасса Кабул – Хайратон и я отвечал за то, чтобы транспорт, который шел по трассе, не подвергался обстрелам. Так сказать, за безопасность в зоне ответственности. Да, там часто случались обстрелы, особенно второй взвод частенько по ночам обстреливали.

Мне повезло, что со мной был Шабышев Сергей, миномётчик. Он шел подальше от меня, и я как-то повернулся на него случайно, и увидел его испуганные глаза, такие квадратные, но не понял почему. Он замер, смотрит вниз, я проследил за его взглядом и с ужасом увидел, что я левой ногой прошёл мимо растяжки, а подъемом правой уже цепляю её. И уже не могу её не зацепить, потому что нога летит в движении. В этот момент я просто глазами нашёл, куда прыгнуть, и нырнул за камень. Хотя и считается, что ОЗМ-72 поражает практически все в радиусе 25 метров, осколки этой мины просто пошли выше.

Когда мы приехали в полк, высунув головы из БТРа увидели, как к нам летит дикая толпа: небритые, в майках, в шлёпках, в кроссовках. Кто-то в спортивных штанах, кто-то в шортах, сделанных из обрезанных штанов. Все орут: “Замена!”, я думал нас просто разорвут. И давай искать среди нас земляков. Среди дембелей оказался кто-то из Таганрога, по-землячески он, поглядывая на мои китель и шинель, сказал: “Они тебе здесь нахрен не нужны. Короче, мне шинель нужна, а вон тому пацану китель. Не бойся, сейчас все порешаем”. В общем, после этого набега дембелей мы стали похожи на ощипанных цыплят. Полк весь жил в палатках, практически в пустыне, где в радиусе тридцати километров не было ни одного дерева.

Охрана дворца имела довольно-таки сложную систему и имела четыре кольца охранения. Снаружи дворцовый комплекс охранялся бригадой афганской национальной гвардии, чьи казармы находились рядом с крепостной стеной. Внутри комплекса охраной занимался мой батальон, а также подразделение афганской безопасности ХАД, имевшее позывной “Гвоздика”. Непосредственно вокруг Президента находились ребята из нашего КГБ, на которых была возложена задача по охране руководителя афганского государства, и личная охрана Президента Афганистана, состоящая только из узбеков.

В марте месяце 1987-го в Ургуне я подорвался на мине. Март месяц был самым гиблым, в нем происходило большое количество подрывов на минах. Боевых действий в Ургуне происходило мало, обычно они случались на подъезде к этому месту, зато мин было очень много, вся местность заминирована. Причем минировалась она беспорядочно: заминировали и забыли, заминировали и забыли. Под асфальт мину не положишь, если только какую-нибудь слишком хитрую, поэтому их ставили на обочинах дороги.

У кого были иллюзии, то быстро рассеивались, потому что попадал ты в коллектив, где уже всё поставлено на ход войны, и ты вливался туда и трансформировался, и работал. У военных было не так, но тем не менее нельзя сказать, что кто-то там проявлял храбрость невиданную, а кто-то нет - все люди примерно одинаковые. И с той стороны примерно так же. Кто-то бросал позиции, отступал, а кто-то героически оборонял их. Оценки противника у всех моих командиров пять баллов с плюсом.